Вам нравится пить чай? Мне тоже. А еще я люблю, чтобы в моем доме было много чашек, хороших и разных, потому что каждая чашка приносит определенное настроение, мысли и даже погоду. То же самое и с людьми, которые иногда приходят ко мне на чашечку чая – они все совершенно разные, со своими собственными, неповторимыми идеями и разговорами, и подавать таким непохожим людям чай в одинаковой посуде, на мой взгляд, непростительно.
Так сложился мой чашечный язык, который понимают не все (всего два-три человека, а читать настроение по чашкам и вовсе может одна только Аста), но «говорить» на котором доставляет мне огромное удовольствие.
Будь мужиком, рисуй чашки на парах по Возрожденке, и пусть Данты подождут!
Конечно, у меня есть чайный сервиз на двенадцать персон; необычайно важный и чванливый, он не может создать дружеской и теплой обстановки за столом. Поэтому я пользуюсь им в тех случаях, когда приходят не слишком любимые родственники; те люди, с которыми я знакома совсем недавно и которые еще не успели «обжиться» в моих чашках; и совсем уж редко, когда по какому-то важному делу являются и не хотят уходить знакомцы, с которыми мне не слишком комфортно общаться.
Подстаканник – для одиночества, но не для грусти. Он невероятно удобный и красивый, латунь со временем покрывается пятнами (бабушка, ну зачем ты опять начистила его?!), а чай под настольной лампой светится через граненый стакан. «Пожалуйста, не беспокойте счастливого эскаписта».
Высокие желтые чашки с подсолнухами Ван Гога, наверное, лучше всего подходят для слякотных вечеров и веселых разговоров под незатейливую музыку, они редко покидают кухню, но своим жизнерадостным видом говорят «Привет, я очень рада видеть тебя!».
Самая большая чаша обычно достается кому-то из ребят, в тех случаях, когда фильм будет долгим и интересным, чтобы не бегать бесконечно на кухню за тем, чтобы подлить еще кипятка или заварки. «Ох, ну зачем метаться туда-сюда, когда чая хватит надолго, ведь можно весь вечер сидеть на диване и хрустеть печеньем».
Красная и белая приблизительно равнозначны, у них очень удобная форма, и иногда непонятно, зачем им вообще нужны ручки? Их время – темное и зимнее, когда в доме не горит свет, а вы только-только пришли домой откуда-нибудь, заснеженные и замерзшие. «Мне тепло с тобой».
Черных тоже две. Одна – простая и лаконичная, не слишком удобная для большой ладони, но устойчивая и совсем не тяжелая. Вторая матовая, покрыта витиеватыми глянцевыми узорами, с темно-вишневой внутренностью. Обе – для работы. «Эх, ну сколько нам там еще писать, у меня скоро отвалятся руки!..»
Три приземистых, коричневых чашки с красными разводами – для выходных, для лени на подушках и для коробки шоколадных конфет. «Вы как хотите, а я сегодня ни-ку-да…».
Есть еще прозрачные с летящими аквамариновыми китами, цвета слоновой кости с коричневыми донцами, узорчатые цветочные, а так же чашки бабушкина и дедушкина, покушение на которые равносильно подписанию себе смертного приговора.
А мои любимые чашки – большие и зеленые. Их тоже всего две, а одна из них и вовсе доставалась из буфета каких-то три раза. Они замечательно удерживают тепло, а зеленая эмаль, когда нагревается, приобретает какую-то совершенно непостижимую глубину цвета. В них я наливаю чай всего трем людям, и опять же, знают о значении зеленой эмали лишь двое из них.
Приходите на чай :3